Игры для мужчин среднего возраста - Страница 53

Встреча с Береславским состоялась через полтора часа. Кафешка на пересечении двух центральных улиц была достаточно оживленная. Место самое подходящее – никто не вспомнит.

Скрепер уже успел подготовиться к беседе, а вот рекламный профессор, похоже, нет.

Пальчики подрагивали, в голоске слабость прорезывалась.

Хотя, с другой стороны, никак не ожидал он увидеть живого Скрепера.

(«А почему не ожидал? – вдруг проснулась смелая такая мыслишка. – Он же не знал о наших с Петром Николаевичем взаимоотношениях. И уж тем более не должен был знать про то, что случилось сегодня с домиком Гнедышева. Или должен?»)

И еще одна вещь: когда охранник в первый раз открывал окно, почудилось Скреперу что-то такое знакомое, желто-голубое на том берегу реки.

Когда второй раз смотрел, уже не до того берега было, больше этот интересовал. Может, все-таки надо было чувака на пристани попытать?

Но сам же себя и оборвал: явно сдувшийся профессор никак не тянул на роль ликвидатора гангстера-депутата Гнедышева.

– Что, не ожидали увидеть? – подчеркнуто вежливо – он же не хам Гнедышев – спросил Скрепер.

– Не ожидал, – согласился Береславский, так и не сумев взять себя в руки.

– Да вам-то мое появление ничем не грозит, – мягко улыбнулся собеседник. – Я не Петр Николаевич. Я умею ценить соратников.

– А мы уже соратники? – уточнил Ефим.

– А как же. Полстраны провезли груз, полстраны осталось.

– А Гнедышев не против?

– Я его грохнул, – просто объяснил Скрепер.

– Тоже хорошо, – улыбнулся Береславский. Его такая версия более чем устраивала.

– Так что, продолжаем отношения?

– А у меня есть выбор? – с сомнением спросил Ефим.

– К сожалению, нет, – спокойно констатировал Скрепов. – Вопрос был риторическим.

Ефим секунд на тридцать взял тайм-аут.

– Ладно, согласен, – наконец согласился рекламист. – С вас двадцать тысяч долларов.

– Что? – чуть не подавился слюной Скрепер. – Что?

– Что слышал. – Вот теперь профессор точно взял себя в руки. Наверное, помогла сумма.

Настал черед задуматься Скреперу. Что-то глубинное подсказывало ему, что бесплатно этот товарищ работать не будет. Но решил на всякий случай поддавить.

– Кстати, расписка ваша, которую вы писали Гнедышеву, находится у меня.

– Можешь ею подтереться, – ласково улыбнувшись, перешел на дружеское «ты» рекламист.

– Не понял, – с угрозой выдохнул Скрепер. Но как-то неубедительно.

– У тебя – расписка, у меня – груз, – объяснил профессор.

Вот теперь Скрепер понял. Он таких уже встречал. Деньги достались легко, первый страх прошел, и сейчас он себе кажется этаким сицилийским доном. Самое неприятное, что наказать его, конечно, можно и нужно, но потом. Потому что сейчас без него не обойтись.

– Хорошо, – сдержав мат, выдохнул Скрепер. – Но двадцать не пойдет. Есть только пять.

– «Я думаю, торг здесь неуместен», – поправив очки, строго процитировал профессор.

Эта сволочь явно издевалась над ним. Злоба начинала заливать глаза Скрепера.

– Есть еще вариант, – сказал он.

– Какой же? – поинтересовался Береславский.

– Пришить тебя прямо здесь. Как Гнедышева.

– Ну, с Гнедышевым вы уже один раз ошиблись. – И куда девалась его трусость? Похоже, действительно возомнил себя гангстером.

Больше всего сейчас Скреперу хотелось дать этому уроду по жирной шее. Но, по сути-то, он прав. Без Береславского – и всего этого вонючего автопробега – ему, Скрепову, сейчас не обойтись.

– Хорошо, давай хоть сумму разобьем. Дам тебе в аванс десятку. У меня с собой больше нет. А во Владике отдам остальное.

– Во Владике я постараюсь тебя не увидеть, – честно сказал профессор. – Так что ищи деньги где хочешь.

– Ну ты с-сука, – не выдержав больше, прошептал бандит.

Береславский не удостоил его ответом и начал деловито протирать очки.

Скрепов залез в карманы, вытащил оттуда два конверта:

– Жри.

Ефим спокойно забрал деньги и, сунув в конверты толстые пальцы, проверил содержимое. Пересчитывать не стал.

– Я тебе доверяю, – сказал он.

Конечно, эта жирная тварь издевалась над ним. Но на этот раз Скрепер сдержался. Просто завязал узелок на память. Этот очкастый пострадает не только за деньги, но и за язык.

– Расписку писать? – привычно спросил Береславский. – Потом в арбитраж подашь в случае чего.

Вот тут Скрепера прорвало. Хоть говорил тихо, а оборачиваться начали. Но остановиться сразу не смог.

– Вы закончили лингвистические упражнения? – уточнил Ефим. – Тогда, если позволите, я пойду.

Все. Он – покойник. Просто из принципа – есть же у Скрепера в его возрасте принципы.

Но только по приезде в столицу Приморья.

Уже выйдя из кафе, почувствовал, что неприятный осадочек остался. И не из-за утраченных двадцати тысяч – в «Ниве» лежало в десятки раз больше. А из-за наглости этого профессора. Из-за хитрого блеска его очков. И из-за желто-голубого утреннего нелепого видения, которое никак не могло быть правдой, но и никак не желало стираться из памяти.

Глава 27

Трасса Новосибирск – Красноярск, 27 июля

Из дневника Самурая (запись пятая)

Мы ехали от Новосиба уже три часа, а я никак не мог освободиться от странного ощущения. Даже от двух странных ощущений. Что это происходит не со мной, а я лишь смотрю какое-то захватывающее кино.

И что меня начинает заливать какое-то ранее неведомое ощущение счастья.

Конечно, я был рад, что мы не стали жертвами этого бандита Гнедышева. Конечно, я был рад, что получил шанс найти деньги через мужика, который «пасет» наш несуществующий в природе героин, – деньги, которые, возможно, спасут мой маленький несчастный народ.